Есть люди, казалось бы, «самых честных правил», но при этом им может недоставать самого главного…
Когда Иисус был в гостях у фарисея Симона из Вифании, женщина, считавшаяся большой грешницей, во время пира помазала ноги Христа дорогим благовонным маслом.
Мнение уважаемого казначея
Иуда наблюдал за происходящим с большим раздражением. Вместо того чтобы дождаться мнения Христа, он начал выражать своё негодование, укоряя Иисуса, допустившего такую трату.
Иуда (да-да: тот самый Иуда, который вскоре предаст Христа) был хранителем казны учеников, но из их небольших запасов он тайно отделял часть для себя, уменьшая и без того скудные расходы на пропитание. Он охотно клал в свой ящик всё, что попадало к нему в руки. Содержимое денежного ящика часто употреблялось для помощи бедным, и когда покупали что-нибудь, что Иуде казалось ненужным, он обычно говорил: «К чему такая трата? Не лучше ли положить эти деньги в ящик, который я ношу для бедных?» И теперь он сказал: «Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим? Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому, что был вор. Он имел [при себе денежный] ящик и носил, что туда опускали» (Евангелие от Иоанна 12:5, 6). Иуда не имел жалости к бедным. Если бы Мария продала миро и эти деньги попали в его распоряжение, нищим от этого не было бы никакой пользы.
Иуда был очень высокого мнения о своих деловых качествах. Будучи казначеем, он считал, что значительно превосходит остальных учеников, и хотел, чтобы они думали так же. Он завоевал их доверие и оказывал сильное влияние на них. Его притворное сострадание к бедным ввело их в заблуждение, а его искусные намёки побудили с подозрением смотреть на преданность Марии. Среди гостей начался ропот: «К чему такая трата? ибо можно было продать это миро за большую цену и дать нищим».
Тем временем в сердце Иуды
Поступок Марии поразительно отличался от того, что собирался совершить Иуда. Как справедливо и строго можно было бы обличить этого обвинителя! Тот, Кто знает побуждения каждого сердца, Кому понятен каждый наш шаг, мог бы перед всеми собравшимися на пиршестве раскрыть тёмные страницы жизни Иуды, указать на то, что он присваивал себе деньги, предназначенные для помощи бедным. Но Спаситель не укорял его, не оставляя таким образом никаких лазеек для оправдания его предательства.
Однако когда Иисус посмотрел на Иуду, тот убедился, что для Спасителя очевидны и его лицемерие, и его подлое, презренное вероломство. Это безмолвное обличение терзало сердце Иуды, и он решил отомстить. Прямо с пиршества он отправился во дворец первосвященника и предложил предать Иисуса в руки собравшихся.
Священники чрезвычайно обрадовались и купили Господа за тридцать серебренников.
Когда алчный продешевил
Внешне порядочный, Иуда потакал своей алчности до тех пор, пока она не заглушила всё доброе в его душе. Его сердце пылало от зависти из-за того, что Спаситель получил от Марии дар, подобающий земным царям. В итоге Иуда предал своего Господа за плату, гораздо меньшую, чем стоимость алавастрового сосуда с миром, принесённого Марией.
«Расточительство» Божье
Сказанные с негодованием слова: «К чему такая трата?» — напомнили Христу о том, что Ему надлежит принести величайшую из всех жертв — Самого Себя — в искупление за грехи падшего мира. С человеческой точки зрения, подобная жертва была бессмысленным расточительством. Рассуждая по-человечески, план спасения — это пустая трата милостей и средств. Ангелы могли бы справедливо удивляться, глядя на человеческую семью, которая не готова по достоинству оценить безграничную любовь, проявленную во Христе. Они-то вправе были воскликнуть: «К чему такая великая трата?»
Сомнения «правильного» Симона
Хозяин пира, Симон, разделял недовольство Иуды по поводу дара Марии. Он был удивлён поведением Иисуса, задевавшим его фарисейскую гордыню. Он знал, что многие из его гостей смотрят на Христа с разочарованием и недовольством. Про себя Симон говорил: «Если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница» (Евангелие от Луки 7:39).
Из-за того, что Христос позволил этой женщине приблизиться к Нему, а не отверг грешницу с негодованием, ничем не показал, что знает о её падении, Симона искушала мысль: «Иисус — вовсе не пророк». Ему казалось, что Иисус ничего не знает об этой женщине, так свободно выражающей свои чувства, — иначе Он не позволил бы ей прикасаться к Себе.
Притча-обличение
На эту невысказанную мысль Спаситель ответил: «Симон! Я имею нечто сказать тебе… У одного заимодавца было два должника: один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят, но как они не имели, чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, который из них более возлюбит его? Симон отвечал: думаю тот, которому более простил. Он сказал ему: правильно ты рассудил» (Евангелие от Луки 7:40–43).
Христос скрыл обличение в образах притчи. Он предоставил возможность хозяину самому осудить себя. В притче Симон и женщина были представлены в образе должников, находившихся в неоплатном долгу перед Богом. Симон увидел себя в новом свете. Он понял, как относится к Марии Иисус, узревший в её сердце любовь и преданность.
«Я пришёл в дом твой, — продолжал Спаситель, — и ты воды Мне на ноги не дал», а Мария, движимая любовью, со слезами покаяния омыла ноги Мои и своими волосами вытерла. «Ты целования Мне не дал, а она, с тех пор как Я пришёл, не перестаёт целовать у Меня ноги». Тот, Кому открыты все сердца, знал, что побудило Марию поступить так. «Сказываю тебе, — сказал Иисус Симону, — прощаются грехи её многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит» (Евангелие от Луки 7:44–47).
Симон думал, что оказывает честь Иисусу, пригласив Его в свой дом. Лишь теперь он увидел себя таким, каков он есть на самом деле. В то время как он полагал, что читает в сердце своего Гостя, Господь Сам читал в его сердце. Симон увидел, насколько истинно было суждение Христа о нём. Вся его религия сводилась к фарисейским формальностям, а состраданием Иисуса он пренебрегал. В то время как Марии простили её грехи, он был непрощённым грешником.
Симон был тронут добротой Иисуса, Который не стал открыто обличать его перед всеми гостями. С ним самим не обошлись так, как он хотел, чтобы поступили с Марией. Он видел, что Иисус не стремится выставить его вину перед всеми, но, открывая истинное положение дел, убеждает его и сострадательным, чутким обхождением покоряет его сердце. Суровое обличение ожесточило бы сердце Симона, и он не пришёл бы к покаянию. Но терпеливое увещевание убедило его в собственной ошибке. Он увидел, каким великим должником он был перед Господом, подавил свою гордость, покаялся, и некогда надменный фарисей стал смиренным, самоотверженным учеником.
Когда мы осуждаем других, то порой забываем, что сами находимся в неоплатном долгу перед Спасителем. «Правильные» люди зачастую оказываются в Божьих очах в более плачевном положении, чем последние грешники, потому что не замечают своей вины, сравнивая себя с теми, кто хуже. Иисус напоминает «хорошим людям»: «Мытари и блудницы вперёд вас идут в Царство Божие» (Евангелие от Матфея 21:31). Пусть эти слова Спасителя всколыхнут тихий омут, в котором, как известно…
По книге Эллен Уайт «Желание веков»
«Осуждение другого всегда неверно, потому что никто никогда не может знать того, что происходило и происходит в душе того, кого осуждаешь…»
Лев Николаевич Толстой
