Когда мы оказываемся в сложной ситуации, когда нам больно, когда страдают близкие, мы спрашиваем Бога: «За что?» Служитель церкви Владислав Наумов предлагает задавать другой вопрос.
В выходной у меня немного побаливало горло, но потом прошло. Вечером в среду я почувствовал небольшой озноб. Термометр показал 37,2. К полуночи температура была уже 38,6. Мы её сбили, и как будто всё наладилось. Я сразу воспрянул и написал половину проповеди о том, какой Бог молодец, какой я молодец, о том, что Бог защищает, а все болезни проходят мимо. Но Бог сказал: «Владислав, что ты можешь рассказать церкви? Ты ещё ничего не видел и ничего не сделал, чтобы понимать больных этой болезнью». Тогда я ещё не знал, какой путь должен пройти.
Но температура вернулась, и через 5 дней борьбы с ней мы вызвали врача, который отправил меня на КТ. Оно показало 28% поражения лёгких. Я не испугался, сатурация была 98. Мне предложили госпитализацию, но я под расписку отказался и поехал домой.
Участковая врач примчалась ко мне с полным набором лекарств. В результате температура стала снижаться, самочувствие улучшилось, но жена заметила, что я стал разговаривать сквозь зубы, экономя воздух. Опять пришла врач, сатурация 91. Вызвали скорую. Всё время до её приезда молились. Скорая приехала через 9 часов. Мне сообщили, что в городе мест нет, только в районных больницах.
Скажу честно, я боялся ехать в больницу. К тому времени моя младшая сестра Татьяна и её муж бесследно пропали в реанимации, и связи с ними не было. А моя старшая сестра Елена к этому времени умерла в реанимации. Я не просто потерял сестру. Она была мне второй матерью. Когда Елена попала в больницу, мы звонили друг другу, а потом связь оборвалась. Однажды она взяла телефон и заплакала; я понял, что всё серьёзно. Мне её очень не хватает. Так как Лена умерла в больнице, мне совсем не хотелось туда попадать. Но умный врач скорой помощи сказал: «Едем в больницу, делаем КТ, а там посмотрим». КТ показала 65% поражения. Нормально дышать я уже не мог. В больнице я сказал, что являюсь пастором церкви. Данные поместили в информационную ленту, и, ко всеобщему удивлению, нашлось место в этой же больнице в отделении урологии.
Мне сразу подключили кислород, сделали уколы. На следующий день сатурация стала падать уже и с кислородом, и мне подключили аппарат посерьёзнее: он принудительно подаёт смесь воздуха с кислородом. «Ободряло» ещё то, что мне сообщили: до меня на моей койке задохнулся предыдущий больной.
Как только я попал в больницу, мне стало не по себе. Я сказал: «Господи, если Ты меня сюда поместил, чтобы я кому-то рассказал о Тебе, то давай не будем тянуть. Приведи ко мне этих людей. Я скажу им всё и пойду домой. Зачем Тебе нужно, чтобы я, Твой служитель, болел? Хочу домой!» Я молился сам, просил церковь молиться, просил молиться всех, кого я знал. Когда я понял, что за меня все молятся, то с уверенностью сообщил соседям по палате, что за меня молятся 50 церквей (наверное, больше, но именно эта цифра пришла на ум) и что скоро я пойду домой. Моё жалкое отражение в зеркале тем временем свидетельствовало об обратном.
Вдруг на память пришёл отрывок из Библии о том, что если делать добро другим, то «исцеление твоё скоро возрастёт» «и мрак твой [будет] как полдень» (книга пророка Исаии 58:8–10). Я вспомнил историю о человеке, который получил исцеление, когда начал служить тем, кому было хуже, чем ему. И я решил: «Почему бы не попробовать?»
В это время к нам в палату положили тяжёлого больного — с сахарным диабетом, уже без ноги. Одна почка ссохлась, на другой стоял катетер. Он кричал, корчился. Его пытались кормить, он всех посылал. Я сказал: «Господи, если Ты хочешь, чтобы я ему послужил, дай мне сил». Я помолился, снял кислородную маску, взял банан, убедил мужчину поесть. Напоил. Он тихо меня поблагодарил, а через два дня его сердце остановилось. Господь сказал мне: «Смотри, пастор. Вот это реалия жизни. Каждый день люди умирают. Но если они умирают без веры в Христа, для них надежды нет. Поэтому ты здесь и должен говорить». А я сижу в маске, дышу, как паровоз, но знаю, что за меня точно молятся мои единоверцы.
Утром в субботу у меня появилось желание снять маску, потому что улучшений от неё я не чувствовал. Умылся, побрился, переоделся в новую одежду и стал читать Библию. Я почувствовал, что мне стало легче дышать, что Господь очень близко. Мой сосед Юра сказал позднее: «Владислав, я заметил, что в субботу с тобой что-то произошло. Ты как-то изменился. Я увидел, как с субботы ты резко пошёл на поправку». Через два дня болезнь ушла, появился зверский аппетит, а сатурация без аппарата стала показывать больше, чем с аппаратом — 98!
К нам положили другого больного. Дедушка-спортсмен, 85 лет, тренирует молодых биатлонистов и лыжников. Но глухой. Когда он узнал, что у него поражение 47%, то упал духом. Я стал его ободрять. Сперва жестами. Потом мы ему поменяли батарейки в слуховом аппарате, и жизнь наладилась. Он звонил по телефону и рассказывал, что какой-то пастор ему помогает и поддерживает, а я благодарил Бога, что могу кому-то послужить. Я в то время уже делал 20 – 30 кругов по палате, занимался гимнастикой и всем говорил: «Я скоро пойду домой». А сёстры шутили: «Ты можешь здесь оставаться и работать медбратом».
Я стал молиться: «Господи, кому ещё я могу здесь послужить?» И вот, за два дня до выписки я ехал в лифте на повторное КТ, приветствовал всех встречных. Одна из санитарочек сказала: «Вы какой-то неместный. Говор у вас нездешний». Я говорю: «Да, я не местный. Я здесь на служении. Я пастор церкви адвентистов седьмого дня». «А можно я приду к вам поговорить?» Я назвал ей отделение, номер палаты. Она пришла. У неё было горе: умер сын 35 лет. Я рассказывал ей о Божьем утешении, о том, кому молиться, как молиться… Потом мы помолились, прямо там, в палате…
Если вы задаёте Богу вопросы: «Почему я здесь? За что я здесь?», спросите иначе: «Для чего, Господи?» Или: «Для кого, Господи?»
Только Бог знает, сколько моих слёз было пролито там, в углу палаты №403. Готов ли я был умереть? Да. Когда вы много молитесь и чувствуете близость Бога, страх смерти уходит. Но знаете, о чём я больше всего переживал? Что с моим телом будет делать моя жена Елена? Как она будет собирать вещи для переезда? Понимаете, о чём я думал? Поэтому я беспокоил всех своими молитвенными просьбами. И люди молились. В редакции «Сокрытого Сокровища» молились.
Мне писали, что в церкви люди сами объединяются в группы для молитвы обо мне, их пасторе. Когда мой старший сын (это человек, который далёк от молитвы) стал молиться обо мне и просить церковь молиться обо мне, я сказал: «Господи, вот почему я здесь!» Когда сёстры стали давать обеты Богу: «Господи, если исцелишь Владислава, я перемою весь подъезд с пятого этажа по первый», я сказал: «Вот почему я здесь». Когда мне прислали в записи молитву малыша за какого-то дядю Вадима (кроха и имя-то моё правильно выговорить не мог), я сказал: «Господи, вот почему я здесь».
А потом мне прислали песню: «Ты должен жить! Ты должен петь». А потом — стихотворение «Дыши, пастор. Мы будем за тебя молиться». Тогда я уже верил, что Господь вытащит меня, что эта болезнь в молитве объединит церковь и послужит для славы Божьей. Как здорово идти через испытания, держа за руку Такого чудесного и всемогущего Бога, как наш!
Владислав Наумов, г. Саранск
Владислав Наумов прекрасно поёт. Предлагаем вашему вниманию песню в его исполнении. Что же ты стоишь
Газета «Сокрытое Сокровище» апрель 2022 г.
