Брак царевича Алексея Петровича с немецкой принцессой Шарлоттой ознаменовал собою новый для российского государства тип супружеских взаимоотношений. Старые принципы безраздельного господства мужа над женою вытеснялись новыми, более цивилизованными отношениями. Однако в этом царственном браке уже обозначились новые проблемы.
Царь Пётр I женил своего сына Алексея по своему собственному выбору. Пётр желал упрочить отношения России с европейскими государствами, а потому и невесту для своего сына подыскал в самом сердце Европы, в Германии. То была принцесса Шарлотта. Наследник русского престола, казалось, представлял выгодную партию для мелких немецких дворов. Царевич Алексей был направлен в Дрезден для встречи со своей невестой. Алексею в ту пору был 21 год, Шарлотте — 17. Жених был симпатичным молодым человеком, стройным и привлекательным. Невеста также была красива, высока ростом. Первое впечатление молодых людей друг о друге было весьма благоприятное. Однако отношения между ними налаживались не сразу.
Царевич был человеком весьма образованным. Он свободно говорил по-немецки, был обучен математике, геометрии, истории, прочим наукам своего времени, и был человеком достаточно широких взглядов. Так, когда его духовник узнал, что он женится на протестантке, и начал предписывать Алексею обратить её в православие, Алексей просто ответил, что принуждать её не будет. Более того, принцессе позволялось иметь в России свою лютеранскую церковь.
Составлен был брачный договор, в котором указывалось, что Алексей является наследником престола, и по которому ему и Шарлотте назначалось солидное ежегодное обеспечение в 50 тысяч рублей — по тому времени сумма немалая.
14 октября 1711 года Пётр приехал в Германию и здесь, в саксонском городе Торгау, состоялось бракосочетание его сына с Шарлоттою.
По приезду в Россию Алексею и Шарлотте пришлось в первую очередь столкнуться с прохладным отношением со стороны новой супруги Петра I, Екатерины. Да и отец, казалось, делал теперь всё, чтобы охладить брак своего сына. Ещё не закончился медовый месяц, как царевич получает отцовский указ ехать в Польшу и заниматься там заготовлением провианта для русской армии, хотя никакой необходимости в том не было. Где-то через месяц к нему приехала Шарлотта, не желавшая оставаться одна с недоброжелательными родственниками.
В Польше молодым предстояло немало претерпеть. Во-первых, у них остро ощущался недостаток в финансах. Деньги, которые должны были быть им выплачены, никто не давал. Они жили в стеснённых условиях. Кроме того, в семье начались первые размолвки, связанные с участием Алексея в ночных попойках.
Его пристрастие к спиртному, вообще привычки, чувства, убеждения остались прежние, несмотря на долгое заграничное учение. А главным чувством его был панический страх перед грозным отцом. С течением времени Алексей всё более отдаётся грубым привычкам. А когда Шарлотта упрекала его, что в Германии ни один сапожник или портной не позволит себе так дурно обращаться со своею женой, он кричал на неё, что теперь они не в Германии, а в России, и если она тем недовольна, то пусть убирается назад в свою Германию.
Отношения между супругами несколько потеплели, когда у них родилась дочь, которую они назвали Натальей. Но это было ненадолго. Вскоре он опять возвратился к привычному образу жизни, пьянствовал, и к тому же полюбил крепостную девушку Евфросинью Фёдоровну. Теперь он вообще пренебрегает своей семьёй, и даже тогда, когда Шарлотта жалуется ему, что крыша в их спальне протекает от дождя, он ничего не делает, чтобы устранить течь.
Тем не менее, в жизни Алексея были и просветы. Тогда он просил прощения у своей жены, был ласков с нею. Очень любил он и дочку Наташеньку, которую по обыкновению укачивал на своих руках и спрашивал всех, видели ли они ребёнка красивее его дочери.
Вторая беременность принцессы не обошлась без несчастного случая. Поднимаясь как-то по лестнице, она упала и сильно ушибла бок. С тех пор боль не покидала её. Родив сына, которого назвали Петром, она не почувствовала облегчения. Напротив, ей становилось всё хуже и хуже. Стало ясно, что она уже не жилец. По словам английского посла, Алексей не отходил от постели умирающей, а когда она скончалась, несколько раз падал в обморок. Потом он взял на руки обоих детей и унёс их в свою комнату.
Такой печальный конец был у этого брака, имеющего немало общего с современными браками. Они переживали те же трудности, были так же стеснены в средствах, не были хозяевами в своём доме, были донимаемы родственниками и делами.
Пьянство сыграло немалую разрушительную роль в их семье. Даже крыша у них над головой текла, как бывает и в наши дни. Такой вот царственный брак. Слишком поздно сегодня было бы давать пожелания Алексею и Шарлотте. Но может быть ещё не поздно сказать несколько слов современным молодожёнам: «Мужья, обращайтесь благоразумно с жёнами, как с немощнейшим сосудом, оказывая им честь, как сонаследницам благодатной жизни, дабы не было вам препятствия в молитвах. Наконец будьте все единомысленны, сострадательны, милосерды, дружелюбны, смиренномудры; не воздавайте злом за зло или ругательством за ругательство; напротив, благословляйте, зная, что вы к тому призваны, чтобы наследовать благословение» (1 Петра 3:7–9).
Олег Жиганков,
пастор, преподаватель истории
и богословия, доктор философии
Газета «Сокрытое Сокровище» № 3 (215) март 2015 г.
