По ночам звучит надрывный кашель,
Старенькая женщина слегла.
Много лет она в квартире нашей
Одиноко в комнате жила.
Письма были, только очень редко.
И тогда, не замечая нас,
Все ходила и шептала: «Детки,
Вместе нам собраться хоть бы раз.
Ваша мать согнулась, поседела,
Что ж поделать — старость подошла.
Как бы хорошо мы посидели
Рядышком у этого стола.
Вы под этот стол пешком ходили,
Песни пели часто до зари,
А теперь разъехались, уплыли.
Вот, поди же, всех вас собери».
Заболела мать, и той же ночью
Телеграф не уставал кричать:
«Дети, срочно, только очень срочно,
Приезжайте, заболела мать!»
Из Одессы, Таллинна, Игарки,
Отложив до времени дела,
Дети собрались, да только жалко
У постели, а не у стола.
Гладили морщинистые руки,
Мягкую серебряную прядь,
Для чего же дали вы разлуке
Так надолго между вами встать?
Мать ждала вас в дождь и в снегопады.
Тягостны бессонницы ночей.
Разве горя дожидаться надо,
Чтоб приехать к матери своей?
Неужели только телеграммы
Привели вас к скорым поездам?
Слушайте! Пока у вас есть мамы,
Приезжайте к ним без телеграмм!
N. N.
* * *
Самое безутешное горе — это то, которое я принёс матери;
Самая сильная боль — это та, которую я причинил матери;
Самая глубокая рана — это та, которую я нанёс матери;
Самая нежная любовь — это та, которой мать меня любила:
Этой любовью она кротко сносила все унижения и бесконечно прощала.
Из этой любви она привела меня к источнику всякого умиротворения,
К бухте вечной радости — Иисусу Христу.
Александр Сибилев
Газета «Сокрытое Сокровище» №3 (191) март 2013 г.
