«Я, Я Сам изглаживаю преступления твои ради Себя Самого и грехов твоих не помяну» (Исаия 43:25).
Мне было 17 лет, когда я потерял любимую девушку и ребёнка. Они погибли во время родов. Это было страшное для меня время… Словно часть из меня вырвали. Жить не хотелось, так как всё вокруг напоминало о Лене, а её самой не было. Я уехал в г. Екатеринбург к отцу.
Там жизнь свела меня с бандитами. Тогда это было модно, к тому же я хорошо стрелял из пистолета. Не прошло и года, как я уже управлял одной из группировок и контролировал часть города. Свои меня часто величали «Ванька фартовый», т. е. счастливчик, так как в десятках разборок и просто драк то нож мимо проходил, то пистолет давал осечку, словно меня кто-то оберегал. И я изредка задумывался о том, что надо мной кто-то стоит и даёт знать об опасности.
Так бы и жил, но меня посадили в тюрьму. После тюрьмы был лагерь. Там-то я и встретил парней, которые стали мне помогать. Через полгода мы имели контроль над всеми объектами в «зоне».
Выйдя на волю, я обосновался в тихом провинциальном городке, недалеко от большого города. Освоившись, мы с ребятами вновь начали добывать деньги нечестным путём. Налёт за налётом — ни единого следа, всё чисто и гладко. Действовали быстро и нагло. Никто не знал, когда и куда уехали, когда и откуда приехали. Прошло полгода такой жизни, область была в панике, «братва» и милиция начеку, а мы жили «тихой» жизнью в провинциальном городке. Но мы просчитались в одном, и всё, как в построенном домино, начало рушиться одно за другим. Пошли аресты — брали всех, кто что-то знал или видел. Нам нужно было «рвать цепочку», а это не что иное, как убийство.
Меня объявили в розыск, нужно было уезжать. В соседнем городе на съёмной квартире я нарвался на засаду. В перестрелке получил множественные ранения. Если бы не бронежилет, меня не было бы в живых.
В тюремной больнице я не ел, спать не мог, дышать тоже. Жить не хотелось, да и вообще ничего не хотелось — полная апатия. В ночь на 13 ноября 2001 года у меня отказали лёгкие. Находясь на грани жизни и смерти, я ощутил, что меня кто-то зовёт, и увидел видение: ангел, удаляясь, звал меня куда-то, а я не понимал, что ему от меня нужно. Ангел исчез, а я услышал голос, от которого меня объял панический ужас. Было ощущение, словно невидимые глаза осматривали меня, перебирали все мои мысли. Тело вышло из подчинения. Я хотел кричать, но не мог, хотел защищаться, но руки не работали. Тут была иная сила — не физическая, доселе мне неизвестная. Затем произошла словно вспышка света — и всё прошло.
Я остался один, но паника души передалась телу, словно только что ожившему, и я сам испугался своего крика. Прибежали сестра и медбрат, а следом и врач, который, осмотрев меня, долго качал головой, говоря: «Счастливчик!» Ведь фактически я ожил из мёртвых. Несколько дней я не мог спать, но после быстро пошёл на поправку.
Меня выписали из больницы и поместили в «одиночку» как особо опасного. Во мне усиливалось чувство, что жизнь потеряна, и я, как за соломинку, ухватился за то, что произошло со мной в больнице. Я попросил в библиотеке всё, что связано с религией. Почти полтора года я читал. Камера у меня была похожа на музей: свечки, примазки, амулеты, тряпочки, обереги — со всей тюрьмы я собрал все эти вещи. Дошло до того, что я поддался голосам, от которых пришло решение — перейти в мир иной. Несколько попыток самоубийства закончились неудачно, а во время последней я потерял сознание. Очнулся в палате суицидников, привязанный по рукам и ногам ремнями, а рядом — психиатр. Меня признали вменяемым, осудили на пожизненное заключение. А мне было всё равно. И вот тут-то наша библиотекарь принесла мне Библию.
Что-то тянуло меня к этой книге и что-то отталкивало. Но, пересилив себя, я начал читать первую, вторую, третью книги Моисея. И чем больше я читал, тем больше не понимал, а чем больше не понимал, тем сильнее во мне разгорался огонь раздражения. Наконец я запустил Библией в стену. Она, ударившись, упала, а я долго ходил туда-сюда по камере, не находя себе покоя. Все же я взял её вновь и увидел, что открыта она на 4 главе книги Иова. Взгляд сам упал на место, которое прояснило моё сознание: «Объял меня ужас и трепет и потряс все кости мои. И дух прошёл надо мною; дыбом стали волосы на мне. Он стал, но я не распознал его, только облик был пред глазами моими; тихое веяние, и я слышу голос» (Иова 4:14-16).
Эти слова будто описывали то состояние, которое я пережил в больнице: «И душа его приближается к могиле, и жизнь его — к смерти. Если есть у него Ангел-наставник, один из тысячи, чтобы показать человеку прямой [путь] его, [Бог] умилосердится над ним и скажет: «освободи его от могилы; Я нашёл умилостивление». Тогда тело его сделается свежее, нежели в молодости; он возвратится к дням юности своей. Будет молиться Богу, и Он — милостив к нему; с радостью взирает на лицо его и возвращает человеку праведность его. Он будет смотреть на людей и говорить: «грешил я и превращал правду, и не воздано мне; Он освободил душу мою от могилы, и жизнь моя видит свет»» (Иов 33:22-28). Я читал эти тексты, наверное, десятки раз, а потом начал листать Библию дальше, дошёл до Нового Завета. Эта книга была для меня более понятной. Я увидел, что во мне только злое, а доброго, о котором говорилось, я не имел. Наконец я прочитал: «Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться, ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную, посредством предопределённого Им Мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мёртвых» (Деяния 17:30, 31).
К тому времени мой внутренний спор дошёл до безумия, внутри всё жгло, а в мыслях было, что и я воскрес, но не сам, а меня просто вернули, отпустив. Эти стихи стучали в сознании: «Воскрес! Им живём и движемся…», и чёткая мысль, как молния: «Каяться! Здесь и сейчас — каяться! Каяться! Повелевает всем и везде: покаяться!» Я встал на колени и начал говорить, как крал помидоры, убивал котят… Предо мною восстали картины прошлого — вся моя жизнь, состоящая из обмана. С каждым словом было легче, хотелось говорить и говорить, словно со словами из меня уходила вся тяжесть соделанного мною. Я вычерпывал всю грязь. Я говорил, ощущая явное, но невидимое присутствие Того, Кто тебя слушает, но всё уже знает наперёд. Это было моё первое покаяние. Впервые я просил прощения за всё, и был прощён. Впервые я осознанно спросил: «Господи, что мне делать дальше, как жить?» И ответ был в моём сознании такой: «Говори, что сотворил с тобою Господь и как помиловал тебя». «Но мне не поверят. Что мне говорить и что делать?» И тут, словно мне в уши вложили слова: «Всё, что надобно сказать тебе, ты найдёшь в Слове Моём, им же всё сказанное и утвердишь». И меня после этих слов словно оставили одного. Действительно, я был один, голосов больше не было, на душе спокойствие и какая-то непередаваемая радость. Время было около 6 утра, хотя читать я начал ближе к вечеру. Футболка была вся мокрая от слёз, но именно слёзы смыли пелену с моих глаз.
Шли дни, по слову Господа я исследовал Писание и оживал. Вот уже два года я учусь жить, любить и в себе самом прежде искать недостатки, стремлюсь познать Христа. Ибо только через познание Его мы имеем доступ в Царство, которое уготовано нам от создания мира. И я, жалкое ничтожество, только-только увидел этот путь, с которого не сойду, даже если будет надобно умереть. Помоги, Господи, устоять! С Тобою всё могу!
Иван Семиразум, г. Соль-Илецк, Оренбургская обл.
Газета «Сокрытое Сокровище» №2 (178) февраль 2012 г.
